У Победы лицо нарыдавшееся.
Лоб ее — как в траншеях бугор.
У Победы лицо настрадавшееся —
Ольги Федоровны Берггольц.
Эти строки написал Евгений Евтушенко спустя 5 лет после смерти легендарной Ольги Берггольц – одного из символов несломленного Ленинграда. Почти все черные 900 дней блокады она работала на радио. Читала стихотворения и поэмы, посвященные подвигу города:
О ночное воющее небо,
Дрожь земли, обвал невдалеке,
Бедный ленинградский ломтик хлеба –
Он почти не весит на руке…
Впоследствии эти поэтические строки вошли в полный боли и надежды сборник «Говорит Ленинград». Сильная женщина вдохновляла в тяжелые времена тысячи людей, однако сама пережила столько трагедий, что хватит и на десяток жизней.
Творческий дебют Ольги Берггольц был удачным. Выпускница филфака Ленинградского университета была с молодых лет отмечена как талантливый поэт. О ней хвалебно отзывался Чуковский, ее поддерживал Горький. Она всегда много работала: писала не только стихи, но и статьи, очерки для советских газет.
30-е годы стали для Берггольц чередой трагедий - даже страшно представить, что один человек смог вынести всё это.
В 1932 году ее второй муж Николай Молчанов – военный офицер – получил серьезную травму и был комиссован из Красной Армии с тяжелой формой эпилепсии. Через несколько месяцев умерла их маленькая дочь Майя. Ещё через 3 года - старшая дочь Берггольц от первого брака с поэтом Борисом Корниловым. Самого Корнилова арестовали в 37ом, а Ольга проходила свидетелем по его делу. В этот раз её отпустили, но в тюрьме, будучи уже на большом сроке, она потеряла ребенка. Борис Корнилов был расстрелян, и для Ольги это стало ещё одним ударом.
Арестуют саму Ольгу Федоровну через полтора года - в декабре 1938го - по обвинению в «связи с врагами народа и участии в контрреволюционном заговоре». И снова на большом сроке беременности. Девочка родится мертвой в тюремной больнице, и после этого детей у Ольги уже никогда не будет…
Друг мой, ты спросишь — как же я выжила,
Как не лишилась ума, души?
Голос твой милый все время слышала,
Его ничто не могло заглушить.
В тюрьме Ольга Берггольц провела полгода. А дальше…
Дальше будет война. И блокадный Ленинград. В котором умрет ее любимый муж Николай Молчанов. В котором от дистрофии чуть не погибнет она сама — спасет эвакуация в Москву. Но как только Берггольц придет в себя, сразу вернется назад в кольцо блокады, чтобы продолжить свой поэтический диалог с умирающим, но не сдающимся городом.
Годы жизни после войны для Берггольц тоже не стали безоблачными. Её обвиняли и за поддержку опальной Ахматовой, и за то, что в мирное время она увязла в блокадной тематике и не может предложить советскому читателю ничего нового, кроме военных страданий. Но она осталась верной и теме сохранения памяти о войне, и своей стране:
Гнала меня и клеветала,
Детей и славу отняла.
А я не разлюбила — знала:
Ты — дикая. Ты не со зла.
Ольга Берггольц хотела, чтобы ее похоронили на Пискаревском кладбище, как умерших в блокаду друзей и близких. Этого не случилось: поэтесса покоится на Литераторских мостках Волковского кладбища. Но на Пискаревском навсегда остался ее след. На стене мемориального кладбища высечены ее строки: «Никто не забыт и ничто не забыто».
Здесь лежат ленинградцы.
Здесь горожане — мужчины, женщины, дети.
Рядом с ними солдаты-красноармейцы.
Всею жизнью своею
Они защищали тебя, Ленинград,
Колыбель Революции.
Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем.
Так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням,
Никто не забыт и ничто не забыто.
Лоб ее — как в траншеях бугор.
У Победы лицо настрадавшееся —
Ольги Федоровны Берггольц.
Эти строки написал Евгений Евтушенко спустя 5 лет после смерти легендарной Ольги Берггольц – одного из символов несломленного Ленинграда. Почти все черные 900 дней блокады она работала на радио. Читала стихотворения и поэмы, посвященные подвигу города:
О ночное воющее небо,
Дрожь земли, обвал невдалеке,
Бедный ленинградский ломтик хлеба –
Он почти не весит на руке…
Впоследствии эти поэтические строки вошли в полный боли и надежды сборник «Говорит Ленинград». Сильная женщина вдохновляла в тяжелые времена тысячи людей, однако сама пережила столько трагедий, что хватит и на десяток жизней.
Творческий дебют Ольги Берггольц был удачным. Выпускница филфака Ленинградского университета была с молодых лет отмечена как талантливый поэт. О ней хвалебно отзывался Чуковский, ее поддерживал Горький. Она всегда много работала: писала не только стихи, но и статьи, очерки для советских газет.
30-е годы стали для Берггольц чередой трагедий - даже страшно представить, что один человек смог вынести всё это.
В 1932 году ее второй муж Николай Молчанов – военный офицер – получил серьезную травму и был комиссован из Красной Армии с тяжелой формой эпилепсии. Через несколько месяцев умерла их маленькая дочь Майя. Ещё через 3 года - старшая дочь Берггольц от первого брака с поэтом Борисом Корниловым. Самого Корнилова арестовали в 37ом, а Ольга проходила свидетелем по его делу. В этот раз её отпустили, но в тюрьме, будучи уже на большом сроке, она потеряла ребенка. Борис Корнилов был расстрелян, и для Ольги это стало ещё одним ударом.
Арестуют саму Ольгу Федоровну через полтора года - в декабре 1938го - по обвинению в «связи с врагами народа и участии в контрреволюционном заговоре». И снова на большом сроке беременности. Девочка родится мертвой в тюремной больнице, и после этого детей у Ольги уже никогда не будет…
Друг мой, ты спросишь — как же я выжила,
Как не лишилась ума, души?
Голос твой милый все время слышала,
Его ничто не могло заглушить.
В тюрьме Ольга Берггольц провела полгода. А дальше…
Дальше будет война. И блокадный Ленинград. В котором умрет ее любимый муж Николай Молчанов. В котором от дистрофии чуть не погибнет она сама — спасет эвакуация в Москву. Но как только Берггольц придет в себя, сразу вернется назад в кольцо блокады, чтобы продолжить свой поэтический диалог с умирающим, но не сдающимся городом.
Годы жизни после войны для Берггольц тоже не стали безоблачными. Её обвиняли и за поддержку опальной Ахматовой, и за то, что в мирное время она увязла в блокадной тематике и не может предложить советскому читателю ничего нового, кроме военных страданий. Но она осталась верной и теме сохранения памяти о войне, и своей стране:
Гнала меня и клеветала,
Детей и славу отняла.
А я не разлюбила — знала:
Ты — дикая. Ты не со зла.
Ольга Берггольц хотела, чтобы ее похоронили на Пискаревском кладбище, как умерших в блокаду друзей и близких. Этого не случилось: поэтесса покоится на Литераторских мостках Волковского кладбища. Но на Пискаревском навсегда остался ее след. На стене мемориального кладбища высечены ее строки: «Никто не забыт и ничто не забыто».
Здесь лежат ленинградцы.
Здесь горожане — мужчины, женщины, дети.
Рядом с ними солдаты-красноармейцы.
Всею жизнью своею
Они защищали тебя, Ленинград,
Колыбель Революции.
Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем.
Так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням,
Никто не забыт и ничто не забыто.